Обрученная с ветром - Страница 56

— Почему?

Она заколебалась, ища его взгляда.

— Почему, Роза? — проревел он.

— Потому что Джером боится, как бы Джемисон действительно не погубил ее. Потому…

Пальцы его сжались на ее плечах.

— Почему?

— Похоже, она сравнивала его с тобой. И Джером всерьез боится за ее жизнь. Он считает, что Джемисон очень ревнует и может даже убить ее.

— О Боже! — выдохнул он.

— Ты должен быть осторожным! — прошептала она, глаза ее жгли слезы. — Очень осторожным.

— Где она?

— В Хантингтон Манор. Это…

— Я знаю, где это, — устало сказал он. — Король однажды скрывался там. Идем. Я устрою тебя в безопасности, а потом поеду туда.

— У меня есть комната в гостинице. Со мной Гарт.

Конечно, Гарт, подумал Пирс. Ему служит добрый и верный человек.

— Идем.

Он усадил ее на Бевульфа, ощущая всю ее мягкость, вдыхая ее сладкий запах. Вскочил сзади и обнял ее.

Приехав в гостиницу, он отвел ее в комнату и нежно уложил на кровать. Ему нужно было спешить, но ее глаза, сверкающие изумрудом, искали его взгляда. Очарование.

Нет, не очарование. Он полюбил ее. Он лишил ее невинности, он сделал это насильно. И она в ответ что-то забрала от него. Он пал жертвой прекрасных медных прядей ее волос, он навечно запутался в них. Вид ее, запах ее всегда будут с ним.

— Я должен идти, — сказал он.

Она кивнула и протянула к нему руки. Он нежно поцеловал ее в губы.

— Пирс! — тихо воскликнула она.

— Да, Роза?

— Возвращайся ко мне. Пожалуйста, пожалуйста, возвращайся ко мне!

ГЛАВА XI

Вместе с Джеффри, следующим за ним по пятам, Пирс скакал в Хантингтон Манор. Это было в добром часе езды, но в первый раз за свою жизнь Пирс не думал о Бевульфе и почти загнал великолепного коня.

Когда они добрались до наружных стен поместья, вокруг никого не было. В сторожке у ворот горел огонь, но на стук никто не откликнулся. Он обеспокоенно взглянул на Джеффри, осознав, что всю дорогу сюда его не покидало предчувствие несчастья. Он посмотрел на стены поместья. Они были из кирпича, но очень старого, и имелись выступы, за которые можно было ухватиться, чтобы перелезть через стену.

Оставив Джеффри держать лошадей, он так и сделал, один раз почти сорвался; сжав зубы, он искал опору в обломанном кирпиче. К тому времени как он достиг вершины, пальцы его были ободраны и кровоточили, но он не обращал на это внимания.

Спрыгнув на землю под стеной, Пирс заметил, что главный дом странно спокоен. Он отомкнул ворота и распахнул их, чтобы Джеффри мог проехать.

— Дом! — с тревогой сказал он Джеффри. Повернулся и направился к двери. Затем пошел быстрее, глубокое беспокойство завладело его сердцем.

Он побежал.

Добравшись до огромных тяжелых дубовых дверей, он поднял руку, чтобы постучать. В этом не было нужды. Как только он коснулся дверей, они распахнулись настежь. Он вошел в безмолвный холл, потом увидел мраморный вестибюль с величественной лестницей в дальнем конце.

Он так спешил, а теперь ему не хотелось идти дальше. Похоже, в доме никого не было. Никто не окликнул их, не было ничего, кроме тишины.

Он вытащил шпагу и осторожно вошел в вестибюль, знаком приказав Джеффри ждать. Медленно, почти бесшумной поступью, он двинулся к лестнице.

И там тяжело упала его шпага, когда все силы покинули его руку, его тело, его душу. В ужасе он затаил дыхание и неподвижно уставился на пару, лежавшую на полу.

Нет! Слово не было произнесено, но оно гремело и разрывало его сердце и разум. Нет… этого не может быть.

— Добрый Боже! — воскликнул он затем, наконец выйдя из оцепенения.

Он засунул шпагу в ножны и почти пролетел несколько ступенек к тому месту, где на мраморе лежали Джемисон и Анна. В отчаянии он оторвал тело Джемисона от Анны, почти ожидая, что человек с окровавленной спиной снова вернется к жизни.

Но Джемисон упал на пол, его светлые невидящие глаза уставились в потолок. Сомнения не было, обмана тоже. Джемисон Брайант был мертв.

И Анна.

Красивая Анна, милая Анна, нежная Анна. Он взял ее на руки, не обращая внимания на то, что засохшая кровь пачкает его плащ, пригладил ее золотистые волосы, тронул безжизненные щеки. Потом его сердце наполнилось гневом, и он прижал ее к себе.

— Боже мой, Боже мой! — шептал он ей. — Что они наделали, Анна? Что они наделали?

Смутно он осознал, что к нему приближаются поспешные шаги. Он был как в тумане. Смерть взяла Анну в расцвете юности и красоты. Ему следовало прийти раньше. Ему следовало не спать ночами.

Странно, в ее нежных чертах было выражение совершенного покоя. Никто не обидит ее больше, никто не дотронется до нее.

— Милорд! — с беспокойством обратился к нему Джеффри. — В ворота въехали всадники. Я не могу в темноте разглядеть, но, по-моему, это лорд-констебль с солдатами, они арестуют вас, милорд Дефорт! Мы должны уехать.

— Я не могу оставить ее! — заявил Пирс.

Джеффри опустился на колени около него.

— Она мертва, милорд. Она теперь у Бога, и ни вы, ни кто-либо другой ничем не может ей теперь помочь! Милорд, вы должны пойти со мной. — Он вздохнул, но Пирс не шевельнулся. — Милорд! Они подумают, будто вы их убили! Вы высказывали столько угроз в адрес Джемисона Брайанта! Кто-то вызвал лорда-констебля! Боже, слушайте меня! Вас арестует по всем правилам. Сам король не сможет спасти вас. Милорд, мы должны уехать отсюда! — На мгновение он замолчал, подыскивая нужные слова. — Милорд, как сможете вы отомстить за ее жестокую смерть, если вас самого вздернут на виселицу? Как вы когда-нибудь найдете настоящего убийцу, как вы выведете истину на свет Божий?